На бесплодной планете. Наша родина — космос. Роман - Страница 99

— Тем лучше, это будет еще интереснее. Но вам бы вскоре поручили командовать и крейсером, не так ли?

— Я добрался лишь до торпедоносца, когда разразился мятеж. Ну, раз вас интересует эта история, то скажу, когда начались мятежи на Марсе, я только-только стал командиром «Сапфира». Марс — сосед Земли в нашей солнечной системе. Этот поход скорее напоминал полицейскую операцию. Единственной трудностью было то, что три крейсера, стоявших на Марсе, восстали и примкнули к мятежникам. На подавление мятежа было отправлено семнадцать судов — десять крейсеров и семь разведчиков. Я должен был охранять левый фланг эскадры. Мы бомбили Марс, пока мятежники не сдались. Говоря «мы», я имею в виду основную часть флота. Наш торпедоносец преследовал корабли врага, которые уходили в сторону Плутона. Он был более быстрым, нежели они, и мы настигли мятежников, когда они нырнули в гиперпространство. Вначале меня охватила нерешительность, потому что я впервые командовал кораблем. Что делать? Преследовать их или дождаться подкрепления? Но, бросив взгляд на экран лока…

Он прикусил язык, потом выругался.

— Вы выиграли, Анаэна!

— Выиграла? И что же?

— Не стройте из себя саму невинность! Теперь вы знаете, что у нас есть локаторы! Вся эта мизансцена была специально подготовлена для того, чтобы заставить меня проговориться! Эта внезапная дружба должна была меня насторожить, но ступил в западню, как наивный кадет!

Он передразнил ее:

— «Нет, не это! Расскажите о вашем первом бое, в котором вы командовали крейсером»! Глупец! Да этому обучают новичков в казармах! Назови аджюдана «лейтенантом»! Чем ты рискуешь? Но секрета у вас не будет, даже если мпфифи сожгут меня живьем!

— Послушайте, Тинкар, будьте благоразумным! В тот день, когда нам понадобится ваш секрет, мы отправим вас на психоскоп! Вы знаете, такая идея уже обсуждалась. Хотите верьте, хотите нет, но я воспротивилась этому, как и мой дядя!

— Что касается вашего дяди, охотно верю. Похоже, это единственный достойный человек на этом корабле! Но вы? Почему вы вступились за меня?

— Потому что я против насилия над сознанием, — с достоинством ответила девушка. — И потому что мало-помалу я начала вами восхищаться.

— Пфу! Очередной маневр!

— Я галактианка, Тинкар! Не стану от вас скрывать, что мы находимся под угрозой и что понемногу, но безвозвратно проигрываем битву с мпфифи. И я на все готова, лишь бы убедить вас выдать нам этот секрет, буквально на все!

Он окинул ее насмешливым взглядом.

— Так уж и на все?

Она покраснела, потом побледнела — от гнева и стыда.

— Да, на все! Но потом я убью вас!

Он пожал плечами.

— Мне от вас ничего не нужно. В тот день, когда я решу отдать локаторы, я сделаю это абсолютно безвозмездно! Но мне хотелось бы заручиться вашей дружбой.

— А разве вы уже ее не имеете? Неужели вы думаете, что я дважды пригласила бы вас к себе, если бы…

— Вы только что сказали, что готовы на все, лишь бы вырвать у меня чертежи.

— Да, сказала и не отказываюсь от своих слов!.. О! Понимаю! Мы поставили себя в такое положение, когда ваше доверие ко мне ограничено! Тем хуже. Мне хотелось бы помочь вам освоиться среди нас. «Тильзину» нужны такие люди, как вы.

— Что ж вы раньше-то этого не замечали?

— Вы ведете себя как ребенок, который ломает игрушки, потому что ему сразу не дают того, чего он желает. Вот как вас с распростертыми объятиями может принять общество, у которого имеется много причин ненавидеть и бояться Империи? Вначале нам нужно было вас узнать, а на это требуется время.

— Быть может, я действительно был нетерпелив. Могу я предложить вам сделку, Анаэна?

— И какую же?

— Я сделаю чертежи локатора. И тем временем поразмыслю. Быть может, я отдам чертежи Тану, быть может, нет. Но взамен я прошу вашей дружбы. Только вашей дружбы.

Она протянула ему руку.

— Спасибо, Тинкар. Даю вам слово, что, пока вы сами не примете решения, я больше и не заикнусь даже об этом деле.

Он вернулся к себе с легким сердцем. Квартира была пуста, Орена не пришла. Он улегся, но заснуть не смог, встал, взял лист бумаги и принялся что-то торопливо писать.

Утром Тинкар купил небольшой сейф и набор чертежных инструментов. Теперь он покидал квартиру только для того, чтобы перекусить, отказался от двух приглашений Орены и откликнулся на третье лишь после сцены ревности, которой предшествовало традиционное: «Ты свободен».

Несколько дней Тинкар чувствовал себя совершенно счастливым; его поглотила работа, которая ему нравилась, более того, он вновь ощущал себя человеком. Перед ним стояла довольно-таки трудная задача. Конечно же, он знал теорию гиперпространственного слежения, но между теорией и самым простым чертежом пролегала огромная пропасть! Ему не хватало справочной литературы, потом он понял, что обслуживание и ремонт сложной нейтринной аппаратуры — это одно, а повторное изобретение — совсем другое. Иногда его охватывало сомнение, однажды даже он собрал все бумаги в папку, решив отправиться к физикам «Тильзина», но потом с новым рвением возобновил работу.

— Это — мой единственный козырь, и я не имею права его профукать, — сказал он самому себе.

Конечно, если бы он проанализировал свое поведение (что вовсе не соответствовало его темпераменту), то понял бы, что не хочет признавать себя побежденным после того, как пообещал Анаэне, что сам подготовит все эти чертежи.

Наконец работа была завершена, ему оставалось только собрать аппарат и настроить его. Но для этого у него не было инструментов. Тинкар решил, что передаст чертежи текнору — частично из бравады, но главным образом из-за Анаэны. Нет, он отнюдь не считал, что влюблен в нее. Он привык жить в обществе мужчин (конечно, если не считать редких часов безликого отдыха в центрах расового совершенствования) и был вполне доволен тем, как Орена удовлетворяла его эмоциональные и физические нужды. Но ему нравилась эта игра в ментальные шахматы с племянницей текнора. Однажды он получил в ней преимущество, когда не выдал девушку после дуэли. Затем она восстановила статус-кво, дважды пригласив его к себе. Теперь, прикидываясь, что уступает ей, он снова делал из нее должницу. Она будет обязана ему и за себя, и за свой народ. Он не знал, каким будет продолжение этой странной игры, да это его и не заботило. Благодаря этой девушке жизнь снова стала интересной.