На бесплодной планете. Наша родина — космос. Роман - Страница 85

— Ну нет, Орена, — протянул незнакомец. — Только не с этой планетной вошью!

— Я свободна, брат!

— Может, ты не будешь, Орена, — вступил в разговор китаец, — выставлять себя на посмешище? Ты уже позволила себе фантазию…

— У нас с тобой, Пеи, никогда не было постоянной связи. У тебя на меня прав не больше, чем у меня на тебя! Что же касается моей фантазии, как ты изволил выразиться, то это мое личное дело. Или ты боишься, что я начну… сравнивать?

Китаец побледнел от оскорбления.

— Если ты полагаешь…

— Я полагаю так, как мне нравится!

— Довольно! — вмешался в их перепалку второй мужчина. — Не станете же вы ссориться из-за этой земной крысы!

— Вопрос не в этом, Хэнк! Я не могу допустить, чтобы Пеи считал меня своей собственностью. Подобные чувства относятся к доистории, они были свойственны лишь планетянам! Даже не знаю, существует ли и сейчас на Земле ревность. Что скажешь, Тинкар?

Она с улыбкой наклонилась к нему.

— У меня мало опыта в этой области, но думаю, существует, по крайней мере, в народе. Не ссорьтесь со своими друзьями из-за меня, Орена. Это того не стоит. Я всегда буду здесь лишь планетной вошью.

— Что ж, вошь ты или не вошь, но сегодня я ужинаю с тобой. А эти тупицы пусть отправляются подальше!

— Ладно, прощай, Орена. Пошли, Хэнк. Оставь ее с этим жиголо. Такая компания как раз для нее.

Тинкар не понял смысла этого слова, но догадался о тяжести оскорбления по внезапно побледневшему лицу девушки. Он вскочил и схватил китайца за горло.

— Не знаю, что ты сказал, но ты немедленно заберешь свои слова обратно!

Желтолицый ловко вывернулся, вскинул голову и, глядя Тинкару в глаза, процедил:

— Жиголо!

И тогда Тинкар ударил. В следующую секунду спутник Пеи набросился на него сзади. Тинкар поднапрягся, резко развернулся — и он отлетел на стол.

Бледные от ярости, двое мужчин уже в следующую секунду были опять на ногах.

— Мы требуем своего права! — вместе выкрикнули они. — Вы это видели, братья?

— Видели, — прозвучал спокойный голос Петерсена. — Но мы слышали и оскорбление!

— Не станешь же и ты его защищать? На «Тильзине» будет легче дышать, когда его труп отправится в космос!

— Нет, я не стану его защищать. Не думаю, что это необходимо. В крайнем случае, ему поможет Орена, которой вы нанесли непозволительное оскорбление. Мотайте отсюда, пока не оскорбили еще и меня, потому что тогда уже я потребую своего права!

Он повернулся к Тинкару:

— Вижу, планетянин, ты не останавливаешься на полпути! Сразу двое! Ты будешь на его стороне, Орена?

— Я? Нет. Но если они его убьют, то воспользуюсь своим правом. Впрочем, я спокойна, думаю, мне это не потребуется.

— Что все это значит? — перебил их Тинкар.

— Ты их ударил, а потому тебе придется с ними сразиться.

— А что мне оставалось делать? Позволить им и дальше меня оскорблять?

— Нет, тебе следовало опередить их и потребовать дуэли самому. Тогда бы у тебя в противниках был один Пеи, в то время как сейчас у тебя их сразу двое.

— Ну и ладно. Когда, где и как?

— Завтра, после полуденного завтрака, в парке 12. Поскольку твои удары были ответом на оскорбление, ты имеешь право на выбор оружия. Можешь взять все что угодно, кроме фульгуратора, от него бывает слишком много разрушений.

— Я владею любым оружием, от копья до пушки. Это — моя профессия. Но я не знаю местности, а это обстоятельство здорово осложняет дело.

— Тогда осмотрим ее завтра утром. Буду ждать тебя в девять часов у ворот номер три.

— Орена, вам не стоило со мной заговаривать, — сказал Тинкар, когда Петерсен удалился.

— Почему? Ты испугался?

От удивления он невольно обратился к ней на «ты»:

— Неужели ты думаешь, что моя жизнь на вашем корабле настолько приятна, что я боюсь потерять ее? Что означает это слово — «жиголо»?

— В межзвездном оно не имеет эквивалента.

— И все же?

— Я бы предпочла не переводить его. Спроси у Петерсена, он тебе разъяснит, если захочет.

— Странный народ! Скажи, а эти дуэли, они у вас часто случаются?

— Довольно-таки часто. У нас горячая кровь. У меня было три.

— Ах да, мне же говорили, что ты убила троих мужчин.

— Почему бы и нет?

— Но ты же ведь женщина.

— У тебя дома женщины не сражаются?

— Крайне редко!

— Странный народ! Что же они делают, когда их оскорбляют?

— Их защищает муж или отец.

— А, понятно. У вас женщины либо одиноки и беззащитны, либо находятся в постоянной связи?

— Да.

— Мне бы Земля не понравилась! Ты идешь?

— Куда?

— Ко мне, конечно!

— Нет, сегодня ночью мне нужно выспаться.

— Что ж, иди спи. Завтра утром встретишься с прево́ по дуэлям и выберешь оружие. Советую взять карабин марки III. Поскольку их будет двое, ты получишь десять пуль.

Он прекрасно выспался, с аппетитом позавтракал и направился в парк номер двенадцать. Петерсен уже ждал его.

— Не волнуешься?

— Не особенно. Рисковать жизнью — моя профессия. Просто считаю глупым драться из-за таких пустяков.

— У тебя нет гордости! Жиголо! — хохотнул химик.

— А что означает это слово? Орена не пожелала мне его перевести.

— Понимаю, оно не льстит и ей. Даже удивлен, что ты его не знаешь, это старое земное слово. Это оскорбление, которого галактианин не прощает никогда.

Он объяснил ему смысл слова и принялся рассказывать о предстоящей дуэли.

— Вот та точка, на которую тебя поставит прево́. Твои противники будут находиться на противоположной стороне: один справа, другой слева. По сигналу вы пойдете навстречу друг другу. С этого момента разрешено все, кроме использования постороннего оружия. Из этой кабины сверху, в которой находится арбитр, будут считать ваши выстрелы. Любое жульничество на дуэли карается смертью; попытавшегося словчить выбрасывают в космос.