На бесплодной планете. Наша родина — космос. Роман - Страница 116

116

Он забился в конвульсиях, попытался привстать, но снова повалился на землю. Она ломала себе руки от бессилия.

Тинкар опять впал в забытье. Ночь вступала в свои права, и девушка подумала о прошлой ночи, как об утерянном рае. В ту ночь он был здоров и силен, крепко стоял на ногах, был ее надеждой и опорой. Она продрогла и снова натянула на себя платье. Она была измождена и сходила с ума от тревоги, но заставила себя поесть.

Начало ночи прошло спокойно. Они расположились на пригорке, покрытом травой и мелким кустарником; травоядным здесь было нечего делать, а потому сюда не влекло и хищников — те, судя по всему, охотились внизу, в богатой саванне. Но после восхода обеих лун по равнине разнеслось завывание невидимых во тьме тварей. Оно долго прокатывалось вдали, во мраке, потом стало приближаться. Девушка настороженно вскочила на ноги: один фульгуратор — в руке, второй — за поясом.

Послышался треск сломанных веток, сквозь кустарники пронеслось какое-то животное. Анаэна едва успела разглядеть грациозное тело удаляющегося мягкими прыжками зверя.

«Дичь! Теперь должны прийти и охотники».

Они не замедлили появиться — низкие тени, прижавшиеся к земле, быстро продвигались вперед в движении, которое напоминало и бег, и ползание. Девушка насчитала их с два десятка, но, к счастью, они не обратили на нее ни малейшего внимания. Со вздохом облегчения Анаэна снова села на камень, борясь со сном и спрашивая себя, не пора ли принять стимулол. Она решила приберечь его для Тинкара и принялась расхаживать взад и вперед, дыша влажным ночным воздухом.

Завывания возобновились; теперь они слышались совсем рядом. Охота оказалась неудачной, дичь ускользнула, и хищники возвращались туда, где заметили другого зверя. Девушка вздрогнула и несколькими выстрелами из фульгуратора разожгла новые костры.

Звери застыли на почтительном расстоянии, и она смогла их рассмотреть: длиной они были около двух метров, с короткими лапами, змееобразным, покрытыми черной шерстью телом. Круглая голова заканчивалась продолговатой, как у земных гавиалов, мордой, из огромной пасти выглядывали длинные зубы.

Самый крупный зверь, вожак, медленно приблизился к огню. Анаэна приготовилась стрелять. Животное остановилось в нескольких метрах от пламени, подняло голову, открыв белую глотку, и пронзительно завыло. Издали ему ответили таким же воем. Зверь опять завыл, и Анаэна выстрелила. Животное рухнуло на землю, остальные хищники бросились на него, раздирая теплую плоть когтями и зубами. В надежде выиграть время она выстрелила еще дважды и убила пару хищников. Но подкрепление прибывало, в кустах шуршали тела, вскоре их окружило около сотни зверей, скопившихся за огненным кольцом. Их зубы поблескивали, хвосты яростно колотили по земле. Вскоре хищники осмелели; они делали рывки вперед, отпрыгивали назад, ползали по земле. «Пока пламя горит, — подумала она, — большой опасности нет. Потом…» У нее мелькнула ироничная мысль: победа не пойдет зверью на пользу, так как ее протеины могут оказаться смертельным ядом для хищников.

Она оценила скудные запасы дерева, упрекнула себя в том, что не собрала больше, и подбросила в затухающий костер тяжелую ветвь. Та вспыхнула, разбросав сноп искр, затрещала, занялась огнем. Готовый к прыжку зверь затаился. Она могла стрелять, пока у нее не иссякнут заряды, но предпочла этого не делать. Что будет, если она не перебьет их всех? И что будет завтра, если завтра, конечно, настанет? Пока не догорят все костры, время еще есть. Только бы она смогла продержаться до зари! Эти хищники явно ночные животные, днем они с Тинкаром встречали лишь травоядных.

Вдруг ей пришла в голову спасительная мысль: кустарник вокруг был сухим. Если его поджечь, то, быть может, зверье разбежится. Она вынула из костра головешку и бросила ее в темноту. Недолет, ветка задымилась и погасла. Анаэна бросила вторую, радостно вскрикнула, увидев, что огонь охватил траву, пополз к кустам. Один из кустов запылал, словно факел.

Это ее едва не погубило. Оказавшись меж двух огней, звери выбрали наименьшее зло и бросились вперед. Девушка пристрелила почти всех тварей, но паре хищников удалось перескочить через огненный барьер. Анаэна отступила, споткнулась о камень, опрокинулась на спину. Один из хищников промахнулся, перелетел через нее и рухнул прямо в огонь с другой стороны, потом выскочил и с ревом бросился прочь. Вскочив на ноги, девушка пристрелила второго зверя.

Мало-помалу запасы сушняка подходили к концу, а до зари было еще далеко. Анаэна с отчаянием подумала, что спасти их может лишь чудо. И более горькой, чем мысль о собственной смерти, показалась ей мысль о том, что она не сумела защитить Тинкара.

Два костра превратились в кучу углей. Вскоре в ее оборонительном кольце откроются приличные бреши. Угли подернутся белым налетом пепла, их накал потускнеет, нетерпеливое зверье приблизится — вон один из хищников уже улегся рядом с затухающим костром, словно оценивая его жар. Зевнул, открыв черную пасть.

— Гранаты, Анаэна!

Вздрогнув от неожиданности, девушка обернулась. Тинкар полулежал, опершись на камни. Гранаты! Как она могла забыть о них! А ведь видела их на дне рюкзака!

— Иди сюда. Брось одну вон в ту группу, я слишком слаб, чтобы сделать это, и сразу падай на землю под защиту стены.

Девушка схватила гранату, прикинула ее вес, вырвала чеку, бросила снаряд и упала рядом с Тинкаром. Взрыв поразил ее своей силой, над ними со свистом пролетели комья земли и камни. Что-то с хлюпающим ударом упало к ее ногам — кусок плоти с обрывком шкуры. Она рывком вскочила на ноги.

116